Каждый четвертый работник сталкивается с насилием и домогательствами

Международная организация труда (МОТ) провела первое в истории глобальное исследование о насилии и домогательствах (харассменте) на работе, опросив 125 тыс. человек в 121 стране. Выводы неутешительные: распространенность проблемы можно назвать пандемией, повышение уровня экономического развития общества от нее не спасает, а главными жертвами оказываются самые уязвимые граждане, среди них — мигранты и молодежь. Plus-one.ru выбрал ключевые факты из исследования МОТ, а также обсудил с экспертами распространенность проблемы в России и возможные пути ее решения.

Харассмент — проблема развитых стран?

Насилию или домогательствам на работе хотя бы раз в жизни подвергался каждый четвертый трудоустроенный (22,8%, или 743 млн человек). Четыре из пяти (79,4%) жертв сталкивались с харассментом в течение последних пяти лет.

В Северной, Центральной и Южной Америке зарегистрирован самый высокий уровень распространенности насилия или домогательств, где им подвергаются более трети всех работников (34,3%). Далее следуют Африка (25,7%) и Европа с Центральной Азией (25,5 %).

«В исследовании МОТ участвовали респонденты из России, — рассказала научная сотрудница Института социологии РАН Юлия Островская, — данные по нашей стране учтены в сводной статистике по Европе и Центральной Азии».

Согласно статистике, меньше всего харассмент распространен в арабских странах — на Ближнем Востоке и в Северной Африке (13,6%), а также в странах с доходом низким и ниже среднего. Больше всего — в странах с высоким уровнем дохода.

Впрочем, такая картина объясняется тем, что респонденты из экономически развитых стран — в большинстве своем образованные люди и более осведомлены о том, что вообще можно считать проявлениями насилия и домогательствами. Поэтому они охотнее рассказывают о своих травмах.

«В традиционных же обществах, — говорит Юлия Островская, — харассмент часто не воспринимается в качестве противоправных или серьезных нарушений. Известно, что работницы начинают чаще сообщать о подобном поведении в свой адрес после того, как в компаниях появляются соответствующие правила и процедуры. До этого сотрудники просто не знают, как и куда могут обратиться, и не уверены, что их обращение будет воспринято серьезно и не повлечет для них негативных последствий».

Гендерные различия

Если смотреть на глобальную статистику, гендерные различия не кажутся значительными: во всем мире жертвами насилия или харассмента на работе становятся 23,2% женщин и 22,4% мужчин.

На уровне отдельных регионов есть существенные различия: в Америке, Европе, Центральной Азии и арабских странах с этим явлением чаще сталкиваются женщины, в Африке и Азиатско-Тихоокеанском регионе — мужчины.

Наибольший гендерный разрыв наблюдается в Америке и Европе с Центральной Азией: там женщины становятся жертвами насилия или харассмента на работе на 8 процентных пунктов чаще, чем мужчины.

Три формы насилия и домогательств

Принято выделять три формы насилия и харассмента, с которыми люди сталкиваются на рабочих местах: физическое, психологическое и сексуальное. Самая распространенная среди них — психологическое давление, с ним соприкасается почти каждый шестой сотрудник в мире (17,9%, или 583 млн человек). Жертвой физического насилия и харассмента становится каждый одиннадцатый (8,5%, или 277 млн чел.) работник, сексуального — каждый шестнадцатый (6,3%, или 205 млн чел.).

Наибольший гендерный разрыв наблюдается в распространенности сексуального насилия или харассмента — женщины подвергаются ему на 3 процентных пункта чаще мужчин.

Среди всех людей, подвергающихся насилию или домогательствам на работе, около трети (31,8%) сталкиваются более чем с одной их формой, а каждый пятнадцатый (6,3%) — со всеми тремя.

Четыре главные группы риска и проблема молчания

Риск подвергнуться насилию или домогательствам на работе особенно велик среди четырех демографических групп:

В каждой из этих групп женщины подвержены существенно большему риску, чем мужчины. В частности, женщины 15–24 лет вдвое чаще сталкиваются с сексуальным насилием и домогательствами, чем мужчины того же возраста. А женщины-мигранты — почти втрое чаще мужчин-мигрантов.

Лишь около половины (54,4%) жертв, принявших участие в исследовании МОТ, делились своим горьким опытом с кем-либо. Люди не хотят раскрывать факты домогательств и насилия из-за множества факторов. Такими причинами чаще всего называются «страх за свою репутацию» и опасения, что их признания окажутся «пустой тратой времени». Поэтому в действительности проблема насилия и харассмента на работе куда более распространена, чем показывает статистика.

Россия — не исключение

«Отдельных подобных исследований по России не существует, — сетует Юлия Островская, — поэтому мы не имеем возможности сравнивать данные напрямую. Однако существуют исследования по отдельным секторам рынка труда. Судя по ним, практики насилия и домогательств на рабочих местах в стране широко распространены».

Опрошенные Plus-one.ru эксперты считают, что культура отношений в нашем патриархальном обществе такова, что объектом насилия значительно чаще становятся женщины, а источником такой опасности — мужчины.

«Я знаю о случаях, когда начальницы оказывали молодым мужчинам неприятные им знаки внимания, — рассказывает Оксана Пушкина, журналистка и депутат Госдумы предыдущего созыва, разработчица закона о домашнем насилии, который так и не был принят, — но это не идет ни в какое сравнение с теми историями, которые рассказывают о домогательствах женщины. Да, очень неприятно, когда тебя склоняет к отношениям начальница, но мужчина может быть уверен на 99% , что не подвергнется изнасилованию на работе. У женщин такой уверенности нет».

«Существует связь между культурой замалчивания и обвинения жертвы, отсутствием ответственности за подобные действия и масштабом распространения подобных практик» — добавляет Юлия Островская. Среди наиболее уязвимых групп в России она называет молодежь, мигранток, людей с особенностями развития, представителей этнических или религиозных меньшинств, а также людей с ВИЧ.

Социально-правовой пробел

Эффективным решением, которое приблизило бы Россию к решению проблемы насилия на работе, Юлия Островская считает ратификацию Конвенции МОТ об искоренении насилия и домогательств в сфере труда и внедрение ее положений в законодательство. Однако в российском парламенте этот документ ни разу не рассматривали и в течение ближайшего года не собираются.

«Пока в законодательстве нет такого понятия, как насилие и харассмент на работе, для государства этого явления не существует» — соглашается Оксана Пушкина. Следовательно, рассуждает она, нет ни исследований, ни объективных данных о распространенности проблемы в стране — а они крайне необходимы для ее решения на системном уровне.

В качестве позитивного момента эксперты упомянули, что в утвержденную в январе Национальную стратегию действий в интересах женщин до 2030 года впервые вошло положение о необходимости совершенствования законодательства в сфере профилактики насилия, включая сексуальные домогательства на работе.

Впрочем, как именно будет реализована эта задача, пока сказать трудно, отметила Юлия Островская. По ее мнению, для достижения максимального эффекта необходимо, чтобы борьба с насилием на рабочих местах была регламентирована соглашениями между профсоюзами и работодателями. Такие документы в России широко распространены, однако включение в них положений о насилии и харассменте пока что не стало массовой практикой.

Несознательное общество

Однако для решения проблемы в масштабах страны потребуются не только инициативы законодателей, работодателей и профсоюзов. Ключевая сложность борьбы с насилием и харассментом в российском обществе заключается в том, что такого явления по-прежнему не существует для широкой аудитории, убеждена Анастасия Бабичева, специалист по проблеме насилия и директор фонда SILSILA.

«Информационный пузырь, в котором находимся мы с вами — читатели, я, мои коллеги, — создает иллюзию осознания проблемы, — говорит эксперт. — Но Россия — огромная страна. Информированность о проблемах насилия, неравноправия и дискриминации крайне неравномерна».

Так, потребителям социального контента очевидно, что харассмент — далеко не только единичные резонансные кейсы, и что работа или учеба — не место для флирта и проявлений сексуализированного внимания, тем более нежелательного. Однако большинство россиян этого пока что не осознают.

«Если выйти на улицу провинциального российского города и задать прохожим вопрос, что такое харассмент, — рассуждает Анастасия Бабичева, — самым частым будет ответ „понятия не имею, первый раз слышу“. А если подробно объяснить прохожему, где проходят границы харассмента, и почему опасны даже, казалось бы, „безобидные“ его проявления, прозвучит закономерное недоумение: „а что же в этом случае можно делать?“. Поэтому от решения проблемы мы как общество еще очень далеко».

Впрочем, как отмечает эксперт, благодаря активности НКО и социальных медиа, на уровне многих частных жизней ситуация постепенно меняется к лучшему. Это как минимум стоит того, чтобы продолжать. В том числе, пытаться вывести решение проблемы на новый уровень.