Большие перемены

Программа «Учитель для России» — адаптация международной модели Teach for All. Ее идея — отправлять выпускников ведущих вузов, не только педагогов, в обычные школы со сложной социальной средой, вдали от мегаполисов и академического преподавательского состава, доступного лучшим частным школам и лицеям крупных городов.

Участники программы приводят учеников к качественным образовательным показателям за два года. Это обязательное условие Teach for All. После первого года работы учителя-добровольцы разрабатывают и воплощают собственные проекты.

Российскую адаптацию программы основали две выпускницы СПбГУ — Алена Маркович и Елена Ярманова* — *при поддержке* *Boston Consulting Group и «Сбербанка».

Чтобы стать участником «Учителя для России», кандидаты проходят многоступенчатый отбор и интенсивную профессиональную переподготовку. После этого они на два года отправляются работать в школы в разных регионах России. Кроме зарплаты учителя, участники получают ежемесячную стипендию 20 тыс. руб., а если приходится снимать жилье — сумму до 15 тыс. руб. для компенсации аренды. Программа реализуется фондом «Новый учитель», основной финансовый донор которого — «Сбербанк». «Учитель для России» — единственная программа фонда. Первый набор учителей провели в 2015 году, было отобрано 42 участника. К 2019 году по программе отработали 182 педагога-волонтера.

Мы поговорили с участницей программы Элиной-Лидией Ликарь, которая на два года переехала в поселок Демьян Бедный Тамбовской области, чтобы преподавать географию, английский и немецкий в местной школе.

Фото из архива Элины-Лидии Ликарь

Я москвичка, закончила Географический факультет МГУ, занималась моделированием снежного покрова — рассчитывала, сколько снега выпало, сколько растает и окажется весной в реках. И совершенно не планировала ехать преподавать в деревенскую школу.

О программе «Учитель для России» узнала от друга. Он внезапно решил сменить работу и переквалифицировался в учителя. Я ему по-хорошему позавидовала: профессия учителя вдруг стала казаться мне очень привлекательной и творческой. Однако у меня и в мыслях не было следовать примеру друга. Но он уверял, что у меня все получится, и я в конце концов решилась. Родители были против, мама даже расплакалась, когда узнала, в какую глубинку я могу попасть, если пройду отбор в программу.

Первое, что меня приятно удивило, — это вопросы в анкете, которую заполняют все, кто хочет присоединиться к «Учителю для России». Прежде, например, никого не интересовало, каково мне самой было в школе. Я не отвечала на этот вопрос даже самой себе. Звучит, наверное, смешно, но, заполняя анкету, я будто разговаривала с кем-то, рассказывая о своих взглядах на школьное образование.

После следующего этапа отбора — скайп-интервью — я получила статус «hold». Это означало, что сначала в программу отберут более подходящих участников, а к моей кандидатуре вернутся позже. Через какое-то время меня все-таки пригласили на очный тур.

Очный тур — это очень долгий, эмоциональный и насыщенный день, разбитый на несколько этапов. Каждый кандидат готовит открытый урок на 10-15 минут, потом проходит проверку на стрессоустойчивость, умение взаимодействовать с людьми, лидерство.

Мне повезло, я успешно прошла и очный тур. Наступил этап своего рода матрикуляции: со всеми кандидатами проводили собеседования, узнавали предпочтения и возможные ограничения. И, в конце концов, предложили список школ, где ждут преподавателей разных школьных дисциплин.

Вакансия учителя географии нашлась только в поселке Демьян Бедный Тамбовской области. Сначала я расстроилась: хотела попасть в школу поближе к Москве. Но потом съездила на Тамбовщину и поняла, что больше я нигде такой опыт не получу.

Как преодолеть «синдром самозванца»

1 / 0

Я преподавала английский язык в начальной и средней школе и географию в средней. Нагрузка была не самая большая: четыре, максимум пять уроков в день. После занятий я готовилась к предстоящим урокам: на каждый уходило час-два подготовки, то есть от пяти до десяти часов в день. Свободного времени оставалось мало — может быть, половина выходного дня.

Самое трудное в деревне — отказаться от приглашений в гости на чай. С одной стороны, очень важно было познакомиться поближе с родителями, бабушками и дедушками учеников, а с другой — очень не хватало времени побыть наедине с собой.

Труднорешаемой оказалась и проблема свободного времени. Вдруг от московской жизни не осталось ничего — в деревне темнеет рано, пойти некуда, даже магазин работает только до шести, а съездить в город и обратно на автобусе — целое приключение.

Мне, конечно, очень хотелось всем понравиться. Наверное, для того, чтобы чувствовать себя в безопасности: когда приезжаешь в незнакомое место, к незнакомым людям и никому не нравишься — это страшно. Учителя отнеслись ко мне по-разному: кто-то сразу принял радушно, а кто-то был насторожен. С одной учительницей мы по-настоящему подружились: ходили друг к другу в гости, созванивались, помогали, когда было нужно.

Деревенские дети очень открытые. Я у них вызывала интерес: приехала из города, в котором почти никто из них не был, веду другой образ жизни. Ребятам, мне кажется, хотелось прикоснуться к этой другой жизни. Сначала они пытались мне понравиться, но потом стало сложнее. У меня развился синдром самозванца. Я стала сомневаться, имею ли право учить чему-то этих детей.

К примеру, у меня есть определенные правила и требования, которые должны выполняться во время уроков. Почему ученики должны им подчиняться? Имею ли я право устанавливать эти правила? Но потом я поняла, что только уверенность в собственных силах позволит мне завоевать авторитет в глазах детей. Хотя при этом мы все решали через разговоры, а когда между учениками возникали конфликты, я пыталась быть справедливым посредником.

Дети ценят в учителе и заботу, и силу

1 / 0

Недавно была на лекции у психолога, и она подтвердила, что подросткам очень важно чувствовать от учителя и заботу, и силу. Но это не значит, что учитель не имеет права на ошибку или слабость. Я часто признавалась детям, что чего-то не умею, что у меня что-то не получается, что я сегодня устала и поэтому могла быть невнимательной. Мне кажется, когда дети видят, что взрослый тоже может ошибаться и признавать свои ошибки, то они и сами учатся это делать.

Я, конечно, не могу оценивать школьное образование в России в целом, потому что преподавала только в маленьком поселке в Тамбовской области, где учатся всего 56 человек (в самом большом классе — 10 школьников, в самом «малонаселенном» — 2 ученика). Но меня очень смущает пятибалльная шкала оценок. По-моему, это очень упрощенная система: она снижает мотивацию детей, не дает полной картины. Кроме того, пятибалльная шкала не учитывает прогресс ученика: он может сделать 20 ошибок в задании, получить двойку, приложить много усилий и через месяц допустить уже только 15 ошибок, но все равно получит двойку. Наверняка он почувствует разочарование и потеряет желание дальше работать. Учителям нужны более сложные и более справедливые инструменты оценки знаний.

Своим самым большим достижением за два года в сельской школе я считаю «внешкольное» событие — поездку в Москву с одиннадцатью моими детьми на театральный фестиваль. Это было непросто организовать, потому что поселок Демьян Бедный расположен далеко от железной дороги. Но экскурсия стала огромным событием для детей: многие из них впервые выехали из Тамбовской области, прокатились на поезде и побывали в Москве.

Сейчас я по-прежнему занята в проекте «Учитель для России», но уже как куратор учителей-новичков. Буду участвовать и в проекте помощи приемным детям «Шалаш». Возможно, снова вернусь учителем в школу, но пока хочу взять перерыв на год.

Беседовала

Анастасия Кокоурова