Трудно быть добрым

Как устроена благотворительность в России

5 сентября во всем мире отмечают День благотворительности, учрежденный ООН. В России фонды пока только учатся работать системно и профессионально, а россияне — доверять благотворительным организациям. О том, кому готовы помогать сограждане, какие организации занимаются благотворительностью в нашей стране, с какими трудностями им приходится сталкиваться, читайте в обзоре +1.

Помощь в цифрах

К благотворительности относят любые виды безвозмездной помощи нуждающимся. По данным всероссийского опроса населения, проведенного Центром исследований гражданского общества и некоммерческого сектора Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ «ВШЭ»), 57% россиян за последний год хотя бы один раз жертвовали на благотворительность. Но большинство не делали это через фонды: самой распространенной формой благотворительных пожертвований оказалась милостыня. Только 2% опрошенных совершали пожертвования через благотворительные организации и фонды.

Не очень приняты и ежемесячные благотворительные отчисления: их делает только 1% респондентов опроса НИУ «ВШЭ». «Между тем именно регулярные пожертвования — залог стабильности благотворительной организации, — говорит координатор волонтеров благотворительного фонда „АдВита“ Алла Райская. — Они позволяют нам планировать работу, помогать в срочных случаях, когда нет времени проводить адресный сбор. Кроме того, мы можем распределять эти средства на всех подопечных, независимо от возраста, пола, диагноза и места прописки. Благодаря регулярным пожертвованиям можно покупать лекарства на целое отделение больницы и помогать сразу многим пациентам, оплачивать препараты для клинических исследований, реагенты для лабораторий, аренду квартир для иногородних пациентов и многое другое».

Крупные фандрайзинговые фонды занимаются не только адресной помощью, но и решением системных проблем. Эта тенденция отмечена и в исследовании, посвященном фандрайзингу в России, фонда «Нужна помощь», и в отчете фонда «КАФ» о состоянии отечественной филантропии. К примеру, фонд «Старость в радость» занимается разработкой и внедрением стандартов долгосрочного ухода за пожилыми людьми. Фонд помощи хосписам «Вера» работает над развитием системы паллиативной помощи, а фонд «АдВита» концентрируется на проблеме нехватки доноров костного мозга.

Хотя пожертвования наличными остаются самым популярным способом благотворительности (на них приходится 44%), за последние десять лет резко возросла доля онлайн-пожертвований. Первая платформа онлайн-пожертвований — «Благо.ру» фонда «КАФ» — появилась в 2008 году. Через четыре года заработали краудфандинговые платформы «Планета» и «Бумстартер», в 2013-м — агрегатор «Добро.mail.ru». В 2015 году фонд «Нужна помощь» запустил информационный портал «Такие дела», а платежная система QIWI представила платформу «Помочь всем».

Охотнее всего россияне оказывают помощь больным детям — на это направление работы фондов приходится 68% отчислений. Другие популярные виды благотворительности — помощь детям-сиротам, людям с ограниченными возможностями, пожилым и тем, кто оказался в сложной жизненной ситуации.

Меньше всего россияне склонны помогать ВИЧ-инфицированным, заключенным, мигрантам, химически зависимым (алкоголикам и наркоманам), а также поддерживать правозащитные и экологические организации, культуру и искусство, науку и образование.

Большинство россиян не хотят покрывать своими пожертвованиями расходы самой благотворительной организации. Люди считают, что нужды НКО должно оплачивать государство, бизнес или состоятельные спонсоры.

Основным каналом информации, благодаря которому люди узнают о сборе средств для благотворительных организаций, по-прежнему остается телевидение. Другие популярные источники информации — личная беседа с друзьями или общение в социальных сетях.

Системное благо

К началу 2018 года в России были зарегистрированы примерно 11,6 тыс. благотворительных организаций: это фандрайзинговые фонды, фонды местных сообществ, корпоративные и эндаумент-фонды (фонды целевого капитала).

Подавляющее большинство среди них — фандрайзинговые фонды. Они собирают пожертвования для своих проектов и подопечных. В 2017 году в Министерстве юстиции было зарегистрировано 11 095 благотворительных фондов. Но при этом, по данным проекта «Русфонд.Навигатор», 53% всех сборов в 2017 году привлекли десять фондов: фонд помощи детям с онкогематологическими и другими тяжелыми заболеваниями «Подари жизнь», фонд помощи тяжелобольным детям, сиротам и инвалидам «Русфонд», фонд помощи детям WorldVita, благотворительный фонд продовольствия «Русь», фонд помощи хосписам «Вера», фонд спасения тяжелобольных детей «Линия Жизни», фонд поддержки слепоглухих «Со-единение», благотворительный фонд «АдВита», православная служба помощи «Милосердие» и благотворительный фонд Константина Хабенского.

По словам специалиста PR-направления и SMM фонда «Старость в радость» Александры Кузьмичевой, часто системный подход в благотворительности означает работу над созданием какого-либо социального инструмента на общенациональном уровне или над тем, чтобы ту или иную потребность людей стало удовлетворять государство.

«Система долговременного ухода, над созданием которой мы работаем, — это множество взаимосвязанных элементов: и сопровождаемое проживание для инвалидов, и патронажные службы, которые помогают семьям с инвалидами и пожилыми, и школы ухода для родственников, и центры дневного пребывания, и центры проката реабилитационного оборудования, и, наконец, стационары — дома престарелых, психоневрологические интернаты. Мы участвуем в разработке методологии долговременного ухода для России. Конечно, за короткий срок такая система не налаживается. Но мы можем создать рабочую модель. Например, у нашего фонда есть уже пять патронажных служб в трех регионах России. Они небольшие — в каждой по пять-шесть сиделок и фельдшер, каждая сиделка помогает одному-двум пожилым людям. Но за несколько лет они уже дали возможность жить дома и не попасть в интернат десяткам пожилых людей и целым семьям», — объясняет Александра. Крупнейший российский эндаумент — фонд «Сколтеха» с объемом капитала 4,7 млрд руб. Эндаумент-фонды инвестируют свои основные средства, а на полученные от инвестиций проценты решают текущие задачи. Всего в России зарегистрировано 194 фонда такого типа.

В семи федеральных округах из восьми представлен такой тип благотворительных организаций, как фонды местных сообществ. Из 70 таких фондов, зарегистрированных в России в 2017 году, 51 работает в малых городах и сельских населенных пунктах.

Что мешает помогать

С 2012 года некоммерческие организации, получающие финансирование из-за рубежа и участвующие в политической деятельности, считаются «иностранными агентами» и вносятся в соответствующий реестр. Сейчас в нем числится около 70 организаций, в том числе региональные благотворительные фонды, фонды помощи заключенным, правозащитные организации. Статус иностранного агента накладывает на НКО дополнительные обязательства: предоставление отчетов о деятельности, обязательный аудит бухгалтерской отчетности, необходимость указывать статус при распространении любых материалов (за отсутствие маркировки назначается штраф). Однако по данным международной правозащитной организации Amnesty International, НКО, внесенные в реестр иностранных агентов, сталкиваются и с неформальными трудностями — общественным осуждением, преследованиями, отказами в сотрудничестве.

Кэролайн Хартнелл, бывший главный редактор журнала о филантропии Alliance, в своем докладе о благотворительности в России отмечает, что одна из главных причин, сдерживающих развитие этой сферы деятельности, — неблагоприятная законодательная среда. Речь не только о законе об иностранных агентах, но и об отсутствии налоговых льгот для юридических лиц, занимающихся благотворительностью.

Среди других проблем, перечисленных в докладе — новизна самой благотворительной деятельности для России и, как следствие, отсутствие профессионализма. «Сектор благотворительности в России все еще относительно молод, а основная масса ныне действующих НКО еще моложе. Многие из них не имеют штатных сотрудников, помещения и других ресурсов, их деятельность, по сути, волонтерская, — говорит Мария Черток, директор благотворительного фонда развития филантропии „КАФ“. — Впрочем, профессионализация НКО идет очень быстро — благодаря обилию тренингов, конференций, различных онлайн форматов обучения. НКО объединяются в коалиции „под задачу“ или даже в более устойчивые ассоциации (примером может служить российский „Форум Доноров“ или московское благотворительное собрание „Все вместе“), но системно действовать сектору еще предстоит учиться».

Фондам не хватает системы общих этических норм, а главное — открытости: в 2017 году только 3984 фонда из 11 095 выложили свои публичные отчеты на сайте Минюста.

Многие НКО публикуют отчеты на собственных сайтах, но разобраться в них зачастую могут только специалисты. Проблему отчасти решают онлайн-платформы: «Русфонд.Навигатор», «Нужна помощь», «Добро.mail.ru». На некоторых из них можно найти отчетность фондов в доступной форме, другие самостоятельно проводят проверку организации, прежде чем включить ее в список.