«Инвесторы хотят вкладывать деньги в компании из правильных индустрий»

Светлана Ивченко о подходе к нефинансовой отчетности

Раскрытие информации о социальных и экологических результатах деятельности компаний пока не стало правилом хорошего тона для российского бизнеса. Менее половины компаний из российских топ-50 представили отчеты за 2015 год. Одним из пионеров в этой области стал «Норникель», выпустивший свой первый отчет еще в 2004 году. Директор департамента социальной политики компании Светлана Ивченко рассказала Plus-one.ru, какие задачи позволяет решить этот инструмент.

Справка: Практика регулярной нефинансовой отчетности, зародившаяся в Европе и США около 20 лет назад, постепенно превращается из акта доброй воли отдельных компаний в глобальный стандарт, поддерживаемый правительствами, фондовыми биржами и институциональными инвесторами. Такая отчетность представляет собой процесс сбора и раскрытия информации о нефинансовых аспектах деятельности компании, включая вопросы экологического и социального воздействия, трудовых практик и взаимоотношений с органами власти. Первыми нефинансовые отчеты стали публиковать компании, производящие товары массового спроса, а также представители ресурсоемких отраслей, таких как энергетика и добывающая промышленность. Позднее к ним присоединились финансовые организации, телекоммуникационные, строительные, химические предприятия и авиакомпании. По данным КПМГ, с 1999 по 2015 год доля компаний из 250 крупнейших предприятий мира, публикующих такую отчетность, увеличилась с 35% до 92%.

— Когда российские компании начали публиковать нефинансовую отчетность? Были ли в России специалисты, способные квалифицированно составлять такую отчетность по международному образцу?

— С 2001 года я занималась продвижением темы корпоративной социальной ответственности в Институте экономики города и совместно с Агентством социальной информации. Как раз тогда в России стали появляться первые компании, которые решили представлять такую отчетность. Соответственно, стал формироваться и круг российских экспертов и консультантов по нефинансовой отчетности. Свои услуги на этом направлении стала оказывать «большая четверка» аудиторов. Сейчас в России уже есть различные организации, включая Московскую международную высшую школу бизнеса, которые проводят сертифицированные курсы по составлению нефинансовой отчетности. Есть структуры, которые оказывают компаниям услуги по их написанию, проводят аудит, оформляют дизайн. Я бы сказала, что это уже целая индустрия.

— А зачем вообще компании выпускают КСО-отчеты?

— Если говорить про «Норникель», то это часть нашего подхода к бизнесу, к социальной ответственности, к раскрытию информации. Отчеты помогают нам наладить диалог с разными группами заинтересованных сторон. Информацией, которую мы раскрываем, интересуются международные инвесторы, местные власти, журналисты, общественность, эксперты.

— Насколько публикация нефинансовой отчетности влияет на инвестиционную привлекательности компании?

— Влияет. Данные из отчетов собирают инвестаналитики, которые оценивают инвестиционную привлекательность компании в том числе с точки зрения соблюдения экологических норм и социальных стандартов. Их отчеты являются основанием для принятия решения инвесторами. В целом за рубежом растет внимание к социально ответственному инвестированию. Инвесторы хотят вкладывать деньги в компании, которые соблюдают экологические стандарты, не вредят окружающей среде и относятся к правильным индустриям. Например, есть люди, которые не хотят инвестировать в табачную или алкогольную индустрию, у западных пенсионных фондов есть достаточно жесткие требования, куда они могут и не могут инвестировать.

— В рассматриваемой сейчас в правительстве Концепции развития публичной нефинансовой отчетности в России имеется норма о превращении такой отчетности в обязательную как для компаний с государственным участием, так и для крупного бизнеса в целом. Кажется ли вам продуктивным подобный подход?

— Да, есть такая общемировая тенденция для компаний с государственным участием. Во Франции эта мера уже узаконена. Я не вижу необходимости делать ее обязательной и для частных компаний, ведь большинство из них предоставляет такую отчетность и без требований государства. Хорошо, когда есть возможность выбора. Большинство компаний давно ориентируется на GRI (Global Reporting Initiative). Он достаточно хорошо эволюционирует, охватывает все необходимые сферы. Здесь есть сложившаяся практика.

— Как давно «Норникель» занимается составлением нефинансовой отчетности?

— «Норникель» начал составлять публичную нефинансовую отчетность в 2004 году. Первые подобные отчеты были сосредоточены на социальных вопросах. Это было объяснимо, поскольку уже тогда компания должна была решать массу социальных вопросов, связанных с функционированием в Заполярье такого крупного города, как Норильск, поэтому мы могли рассказать о наших достижениях. Однако мы достаточно быстро перешли на стандартизированную международную отчетность, где нужно обращать внимание на гораздо большее число показателей. По мере развития стандарта GRI, который определяет параметры нефинансовой отчетности, мы стали добавлять в него все новые данные и идем здесь в ногу со временем.

— Как развивался ваш опыт по составлению отчетности? Были здесь свои пробы и ошибки?

— Разумеется, за десять с лишним лет мы пробовали разные решения. Одно время мы решили отказаться от практики внешнего аудита нашей отчетности. Но потом мы вернулись к внешнему заверению нашей отчетности, поскольку это интересует международных инвесторов. Они хотят быть уверенными в том, что мы действительно раскрываем информацию достоверно и качественно. Сейчас аудит нашего отчета проводит «ЭНПИ Консалт». У нас был период, когда мы делали отчет исключительно собственными силами. Но потом мы поняли, что важнее передать это профессионалам. Сейчас текст нашего отчета пишет внешний консультант. А мы занимаемся тем, что ставим задачу специалистам, вырабатываем структуру, собираем всю информацию, обобщаем.

— Сколько времени занимает подготовка подобного отчета?

— Обычно это полгода плотной работы. В конце отчетного года мы начинаем формировать концепцию и структуру отчета, определяем темы, делаем соответствующие запросы нашим службам, выпускаем приказ по компании. К концу марта мы уже собираем всю необходимую информацию, потом еще примерно два месяца у подрядчиков уходит на написание отчета, потом отрабатываем дизайн, так что к 1 июня отчет у нас должен быть сверстан и согласован.

— Влияет ли сама необходимость составлять публичную нефинансовую отчетность на изменение бизнес-практик и управленческих процессов?

— Я бы не называла это необходимостью, это скорее наше преимущество. Хотя отчет — это продукт, адресованный внешней аудитории, но его с удовольствием изучают руководители внутри компании — в нем содержится ценная информация, которая показывает рост, развитие компании. Каждый год подготовки отчета позволяет нам отстраивать процессы сбора информации внутри компании. Это хорошая стимулирующая составляющая. Она позволяет более четко интегрировать социальную деятельность с основными целями компании. Ведь в итоге все это делается для того, чтобы компания была устойчива, мы показываем, насколько надежно мы ведем бизнес.

— Изучаете ли вы аудиторию подобного отчета — что именно она хочет услышать?

— Последние четыре года мы ведем диалоги с заинтересованными сторонами на стадии подготовки отчета. Когда у нас есть концепция отчета, есть перечень тем, которые мы хотим туда включить, мы обсуждаем, что еще они хотели бы услышать, какую информацию добавить. Два года назад мы проводили масштабное анкетирование наших заинтересованных сторон, определяли важность тех тем, которые должны быть раскрыты в отчете, учитывали их мнение.

— Были ли среди запросов такие, которые показались вам неожиданными?

— Мы стараемся удовлетворить любые желания. Со стороны международных организаций сейчас имеется серьезный запрос по темам соблюдения прав человека и противодействия коррупции, ООН сейчас уделяет большое внимание предотвращению распространения ВИЧ/СПИДа, многие начинают интересоваться, что мы делаем в этом направлении. Среди международных тем всплывают и достаточно узкие, например вопрос детского труда. Хотя нас эта тема никак не касается, но мы обязаны отчитываться и по этим вопросам. Большой запрос идет и по экологической тематике. Но это как раз ожидаемо.

— Насколько на данные, содержащиеся в докладе, обращают внимание органы власти? Является ли это элементом диалога с властями в тех регионах, где вы работаете?

— Тут многое зависит от того, кто и как смотрит отчет. Мне однажды попалось в руки исследование о том, сколько времени в принципе тратится на изучение подобной нефинансовой отчетности. Специалист в среднем листает такие документы в течение десяти минут. Эксперты потратят максимум полчаса. А обычный человек, наверное, просто посмотрит на картинки и какие-то графики. Кто-то, конечно, может прицельно искать информацию по интересующему вопросу. Поэтому у нас все отчеты структурированы по экономическим, экологическим, социальным характеристикам. Власти региона, где присутствует наш бизнес — например, Красноярского края, в первую очередь волнуют вопросы, связанные с персоналом, с коллективным договором, планируется или нет сокращение рабочих мест. Разумеется, власти могут интересоваться и другими вопросами, например экологическими. Но все-таки особенно сильно они отслеживают риски повышения социального напряжения и всегда рады, что мы такие риски не создаем.

— Одно из требований нового варианта стандарта GRI — предоставление информации о КСО не только самой компании, но и всех структур, задействованных в ее цепочках поставок. Готов ли «Норникель» работать по этим принципам?

— Пока мы лишь приступаем к этой работе, но примерные направления движения понятны. При всех предконтрактных работах мы просим поставщиков заполнить определенные анкеты. Они берут на себя обязательства соблюдать принятые в компании стандарты. Полагаю, что точно таким же образом можно стимулировать поставщиков к соблюдению интересующих нас стандартов КСО. Но в целом это новая тема для всего международного рынка. Норма о необходимости раскрытия информации по всей цепочке поставок существует всего пару лет. К ней еще нужно наработать практику.

Подписывайтесь на канал +1 в Яндекс.Дзен.