Спросите про сити

Число мегаполисов, где живут больше 10 млн человек, неуклонно растет. По данным ООН, уже к 2030 году более 60% населения Земли переберутся в города. На примере Токио, Берлина и Москвы, Plus-one.ru разбирался в тенденциях развития современных мегаполисов.

Прочь от природы

60 млн человек — такая цифра, по оценкам ЮНЕСКО, соответствует ежегодному приросту городского населения на всей планете. Если в 1950 году более 10 млн человек жили только в Нью-Йорке, то в 2000-м в мире насчитывалось уже 19 мегаполисов. По статистике последних десяти лет наиболее урбанизированными остаются территории Европы, Северной Америки и Японии — от 75% до 79% населения здесь — горожане, далее идут страны Латинской Америки и Карибского бассейна — 75%. В странах Азии и Африки в городах проживает менее 38% населения. Впрочем, азиатские мегаполисы развиваются довольно быстро: именно в Азии находятся самые перенаселенные урбанистические гиганты — Шанхай (24 млн), Пекин (18,6 млн), Карачи (18 млн) и Стамбул (14,7 млн). По прогнозам аналитиков из канадского издания о мировых трендах Visual Capitalist, к 2035 году эти цифры увеличатся, например, население Карачи составит 24,8 млн человек. По оценкам ООН, уже к 2030 году около 5,2 млрд (60,4%) из 8,1 млрд человек во всем мире будут жить в городах.

Самые комфортные города на Земле

Качество жизни в мировых мегаполисах разное. К примеру, в пятерку рейтинга самых удобных городов для жизни Global Liveability Index, составленного журналом Economist, в 2019 году вошли Вена, Мельбурн, Сидней, Осака и Калгари. Каждый мегаполис из 140 оценивается по следующим показателям: стабильность, окружающая среда, инфраструктура, образование и здравоохранение. На седьмом месте рейтинга находится Токио. По мнению эксперта по «умным городам», президента и исполнительного директора Michi Creative City Designers Inc (компания занимается концептуальным планированием, генеральным планированием и управлением проектами, а также решает другие городские проблемы. — Прим. Plus-one.ru) Мичинаги Коно, этот успех объясняется исторической «однородностью» населения, а также экономическими показателями.

Еще один, не менее важный пункт, — это система управления мегаполисом. Его центральная часть включает в себя 23 особых района, каждый из которых является самостоятельным муниципальным образованием со своим мэром и районным советом. Более того, каждый такой округ имеет свою культурную особенность: так, Сибуя считается центром моды, а Таито привлекает любителей новых компьютерных технологий. Таким образом, жители города могут выбрать район, где им комфортно жить. «Важной характеристикой комфорта является так называемый „человеческий масштаб“, — говорит Мичинага Коно. — Это понятие касается и ширины улицы, и длины городского квартала, и удаленности домов от основных станций метрополитена. Когда пешеход может встретить и разглядеть своего знакомого на другой стороне улицы — это и есть „человеческий масштаб“».

Важным аспектом в развитии городов господин Коно считает «смешанный функционал» не только районов, но и зданий. Так, первые четыре этажа строений занимают торговые центры, пространства выше отданы под отели или офисы, а верхние этажи занимают квартиры. Такой подход обеспечивает разнообразие и активное взаимодействие между разными типами населения, когда за одним столиком в кафе могут столкнуться туристы, домохозяйки и офисные работники.

Москва в Global Liveability Index занимает 68 место. Заведующий лабораторией прогнозирования качества окружающей среды и здоровья населения Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Борис Ревич считает, что для такого гиганта, как Москва, 68 место — очень приличный результат. По мнению эксперта, в таком мегаполисе, как Москва, из-за особенностей исторической застройки малейший затор тянет за собой пробки по всему городу. На улучшение показателей может повлиять развитие дорожной сети и приучение граждан к системе парковок.

«По всей стране, и в особенности в Москве, произошел огромный скачок числа автомобилей на душу населения. И совсем не так плавно, как в других городах. Сейчас у очень многих в семье по две или три машины, несмотря на то, что в городе прекрасно развивается общественный транспорт. Этот психологический порыв — иметь персональную машину — очень трудно победить», — объясняет Раевич.

Берлин: от хаоса к системе

Городам, которые столетиями развивались спонтанно, непросто воплощать в жизнь сценарии Мичинаги Коно. Дело не только в планировке, но и в социальном укладе, где общую картину благополучного города портят спальные районы и гетто, исторически возникшие в центре. Яркий пример такой проблемы и ее решения представляет собой Берлин (21 место в рейтинге Global Liveability Index).

После Второй мировой войны город был поделен на две части. Районы, которые сейчас находятся в центре, в середине ХХ века считались периферией как на Западе, так и на Востоке немецкой столицы. Мрачное соседство с колючей проволокой не поднимало престиж этих мест. Здесь жили трудовые мигранты, маргиналы, неблагополучные семьи. В 1989 году, с падением Берлинской стены, окраины Западного и Восточного Берлина вдруг оказались в центре одного большого мегаполиса. Одним из самых неблагоприятных районов считался Нойкельн. Немецкие СМИ часто приводили этот округ как пример неудачной интеграции мигрантов в городскую среду. Его называли «гетто», твердили о высоком уровне преступности и обвиняли местных жителей в антиобщественном поведении. К началу 2000-х здесь проживало около 15% турецких семей и 10% переселенцев из арабских стран. Примерно в это время государство решило распродать социальное жилье частным инвесторам. Арендная плата резко выросла, а квартиры стали передавать новым мигрантам, но уже из западной и восточной Европы. Предпочтение отдавали творческой интеллигенции и экспатам.

В 2008-м после закрытия аэропорта Берлин-Темпельхофф местные газеты начали пророчить району славу нового модного места в городе, а в 2010, когда на месте взлетно-посадочных полос открылся парк, о Нойкельне написали в New York Times: гигантская зеленая зона в центре Берлина стала важной его достопримечательностью. Однако, решив проблему неблагополучного района, власти города создали себе другую. Теперь им предстояло бороться с джентрификацией (от англ. gentrification. — Прим. Plus-one.ru). Этот термин ввел в обиход британский социолог немецкого происхождения Рут Гласс. Она обратила внимание на феномен облагораживания неблагополучных кварталов за счет редевелопмента и последующего привлечения более состоятельных жителей.

Первыми тягости джентрификации почувствовали на себе жители квартала Шиллеркиц по соседству с новым парком-аэропортом. Цены на квартиры там взлетели с рекордной для Берлина скоростью.

Фотограф Наталия Морохова уже восемь лет арендует здесь небольшую студию. «Когда я сюда переехала, двухкомнатную квартиру можно было снять за €450. Сейчас цены подпрыгнули в два, а то и в три раза. Спрос на жилье настолько высок, что хозяева сдают не только сами апартаменты или комнаты, но даже койко-места на антресолях. На объявление о сдаче уже через полчаса после публикации на сайте выстраивается очередь в 30 человек. Каждый проходит собеседование. Важно все: один ты или в паре, постоянная у тебя работа или фриланс, месячный доход должен минимум в три раза превышать арендную плату», — рассказала она.

Шиллеркиц наводнили экспаты. Владельцы кафе по продаже донеров и кебабов научились говорить по-английски. На немецком языке обслуживают только постоянных клиентов. Рядом с восточными открылись итальянские ресторанчики, веганские кафе, винтажные магазины, коворкинги, и, наконец, в 2013 году на месте бывшей пивоварни появился центр современного искусства Kindl. К хипстерам и экспатам здесь относятся более чем терпимо. Досталось лишь жилым домам, которые постоянно покрывались граффити, — иллюзия неблагополучия помогала замедлить рост цен на жилье. Регулярные протесты дали свой эффект. Региональное правительство Берлина 22 октября одобрило закон о заморозке арендной ставки c 2020 года. Сейчас проект ждет одобрения парламента.

«Было бы опрометчиво возлагать всю ответственность за джентрификацию района на местный креативный класс. Этот процесс развивается в течение десятилетий и зависит от политики, а также мировых экономических инвесторов», — говорит Дэнхарт вон Харлинг, пресс-секретарь центра Kindl.

Говорит и показывает Москва

Процесс джентрификации в Москве проходит по совершенно другим сценариям. Если в Берлин половина творческой Европы едет за атмосферой свободы и дешевой жизнью (миф, но живучий), то в Москву приезжают люди из других городов за деньгами и российским вариантом dolce vita. Берлинская философия poor but sexy жителю отечественной столицы недоступна.

Отсюда и характер благоустройства — не спонтанный, как в Европе, а спущенный сверху. Никаких хиппи, только тяжелый люкс, крупный бизнес и запросы правительства Москвы. Так, 70% жилого фонда Остоженки когда-то составляли коммуналки. Сейчас — это «золотая миля» столицы, потерявшая 60% исторической застройки. В неблагополучных районах — по большей части в заброшенных промзонах — в России либо сразу создают жилые кварталы, либо — арт-кластеры.

Как рассказывает Софья Троценко, основатель центра современного искусства «Винзавод», когда она в 2006 году впервые попала на территорию бывшей фабрики, там не было ничего, кроме сугробов, а квартал называли «задворками Курского вокзала».

«За прошедшие годы район стал гораздо благополучнее, повысилась инвестиционная стоимость недвижимости вокруг, — говорит Софья Троценко. — Мы работаем с Правительством Москвы и Префектурой ЦАО над тем, чтобы провести благоустройство территории между нами и Artplay, тем участком, который мы называем арт-квартал. Мы провели открытый конкурс на разработку дизайн-кода Квартала, и я надеюсь, что в 2020 году сможем увидеть благоустроенной прилегающую к нам территорию, которая уже является частью ежедневного маршрута многих горожан и туристов».

Публика в районе за последние 20 лет действительно поменялась. Пролетарский район с привокзальной романтикой постепенно стал превращаться в «тихий центр». В начале 2000-х подобное преображение с переносом производства завода «Каучук» в Очаково переживали Хамовники.

Как бы успешно не развивался город, жителям мегаполисов неизбежно приходится идти на экологический компромисс. Особенно это актуально для территорий бывших промзон. «C советского времени в разы снижены требования к жилой застройке: по качеству почвы, воды, воздуха, наличию шума, предельно допустимым концентрациям вредных веществ. И шаг за шагом эта ситуация ухудшается», — предупреждает эксперт Алексей Поляков, соучредитель и член Правления Совета по экологическому строительству в России.

Впрочем, по мировым меркам, экологическая ситуация в Москве пока еще терпимая. Российская столица занимала в начале декабря 45 место в рейтинге самых загрязненных городов мира по версии Air Visual API, сайта и приложения, которые автоматически собирают данные о загрязнении окружающей среды в мировых мегаполисах. Лидерами этого рейтинга в начале декабря были Кабул и Дели.

Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзен.