Проблема поколений выходит на новый уровень. В мире появляется все больше людей, которые выросли с гаджетами в руках. Безграничный доступ к информации уронил авторитет старших членов семьи: «поколению телевизора» становится сложнее контролировать «поколение Youtubе» и подрастающее «поколение TikTok». Молодые люди все чаще задумываются, правильно ли их воспитывают и так ли верны идеалы и установки прошлого. Plus-one.ru разобрался, как в современном обществе дети отделяются от родителей и можно ли завершить процесс мирно.
Арине 30 лет. Она хорошо зарабатывает. У нее своя квартира, кот и неудачный брак за плечами. Раз в день она созванивается со своей мамой Кариной. Та знает о дочке почти все. У нее есть ключи от Арининой квартиры, и она легко может прийти туда без предупреждения. Когда Карина видит беспорядок, она начинает убирать квартиру дочери, укоряя ее за то, какая она нерадивая хозяйка: «Одного мужа уже потеряла, второго с таким отношением к быту не найдешь». На робкие возражения Арины, что она, мол, уже взрослая, мать отвечает: «Для меня ты навсегда останешься маленькой девочкой».
Алексею тоже 30 лет. Он не общался с матерью Ольгой два года. Конфликт начался после свадьбы Алексея. Ольге золовка не понравилась с самого начала. Слишком своенравная. Да и ребенка воспитывать не умеет. Внучка растет непослушной. «Я рожала мальчика для себя, — говорит о своем сыне Ольга, — а не для того, чтобы какая-то профурсетка его из семьи уводила и возила к своей матери помогать дачу строить. Я из-за него ночей не спала, помогала ему деньгами до 28 лет, а он со мной так обошелся». Хоть Алексей и чувствует вину перед матерью, он хочет сохранить мир в своей семье. Правда, и это у него получается с трудом. Он мало зарабатывает и периодически выпивает.
Обе эти семьи объединяет одна и та же проблема. Незавершенная сепарация с родителями. «Этот термин подразумевает процесс отделения ребенка от родителей, — говорит психолог Александр Куваев, — в результате которого человек учится не зависеть от семьи как на материальном, так и на эмоциональном уровнях. У него должны сформироваться собственные принципы существования и общая картина мира, не навязанные ему прошлым поколением. В результате правильной сепарации между членами семьи должны выстроиться уважительные отношения: взрослый — взрослый».
Обычно этот процесс у детей начинается в два года. Как он будет проходить, зависит от готовности родителей увидеть в своем ребенке отдельного человека.
В случае Арины и Алексея привязанность к родителям носит эмоциональный характер. Однако довольно часто подобная созависимость подкрепляется еще и материально. Согласно исследованию центра «Общественное мнение», в России вместе с родителями (своими или своих партнеров) живет каждый десятый. В возрастных категориях это выглядит так: 18% всех людей от 18 до 30 лет, 10% — от 31 до 45 лет, 12% — от 46 до 60 лет, 2% тех, кому больше 60 лет.
Незавершенность сепарационных процессов в большинстве российских семей во многом объясняется психологами культурно-генетическим наследием: патриархальностью устоев, жесткой иерархией, строгой религиозностью прошлых поколений. Традиционно русская дореволюционная семья жила общиной, а около 80% населения занималось сельским хозяйством. Для организации работ иерархия была просто необходима. Главным приоритетом клана было выживание или увеличение благосостояния. Вследствие этого браки были договорные: сыновья делили кров с родителями, а дочери, выходя замуж, переезжали в дом своего супруга, где бытом руководило старшее поколение.
После революции молодежь сама стала выбирать, с кем жить. Однако история внесла свои коррективы в новый семейный уклад. Гражданская война, голод, репрессии, Вторая мировая война оставили убитых горем женщин одних с детьми в сложных экономических и психологических обстоятельствах. Отголоски тех времен слышны до сих пор. Даже сейчас, когда голод ушел в прошлое, в домах есть бытовая техника и одноразовые подгузники, в семьях продолжает существовать установка, что дети — это не радость, а неимоверно тяжелый труд. Ребенка нужно «поднять». Психолог Людмила Петрановская красочно описывает этот механизм в статье «Травмы поколений». Мир изменился, а поведенческие схемы и реакции остались: женщины перенаправляют всю свою энергию и эмоции на ребенка, оставляя мужчину на периферии.
В результате в нашей стране детям сложнее сепарироваться именно от матерей. Непростая экономическая ситуация подстегивает родителей применять манипуляции, превращая любовь в разменную монету: «я на тебя жизнь положил — ты мне стакан в старости подашь». Таким образом, люди оказываются перед тяжелым выбором: либо родители, либо своя жизнь, либо собственные дети. Часто на подсознательном уровне они выбирают своих мам и пап, и не задумываясь живут по их правилам, забывая создать свои.
Однако не все модели поведения, которые предлагают родители, могут работать в наши дни. Современный мир меняется с такой бешеной скоростью, что старшие поколения далеко не всегда успевают под него подстроиться. В то же время сами молодые люди часто не желают взрослеть: не идут учиться, работать и интересуются только развлечениями. Они не знают, чего хотят, потому что всю жизнь за них все выбирали родители. Частично это является следствием незавершенной сепарации. Все чаще можно услышать точку зрения, что подростковый возраст надо продлить до 24 лет, так как из-за учебы в институте многие не успевают встать на ноги и продолжают финансово зависеть от родителей.
Первые признаки нарушений процессов сепарации можно отследить еще в детстве. Из-за собственных страхов родители нередко преувеличивают опасность окружающего мира, внушают ребенку (часто неосознанно), что он не в состоянии самостоятельно справляться с проблемами и ему необходима постоянная помощь. Малыша поднимают, если он упал, не дают сделать это самостоятельно. Кричат: «Осторожно!», переходя дорогу, даже если приближающуюся машину еще не видно. В результате у ребенка возникает ощущение враждебности мира и безопасности только в кругу семьи.
Нежелание ходить в детский сад или школу, трудности в общении с другими детьми становятся следствием того, что малышу сложно быть одному, без взрослых. Причина этого поведения — тревожность и гиперопека старших. Не в силах справиться со своими страхами самостоятельно, отец или мать переадресуют их ниже по семейной иерархии. Чтобы контролировать ребенка было проще, родитель с малых лет внушает ему чувства вины и собственной несостоятельности, которые остаются с человеком на протяжении долгих лет.
Если в подростковом возрасте родители продолжают опекать ребенка, не считаются с его мнением и его интересами, то они еще больше укрепляют нездоровую созависимость с ним. В итоге мы имеем два диаметрально противоположных сценария поведения у тинейджеров. По словам доцента МГУ Наталии Поскребышевой, «часть подростков подчиняется, считает, что родителям виднее, что у них действительно „нет ничего своего в этом доме“. Для подростка это практически равнозначно — „нет ничего своего в этом мире“, „нет собственного Я“. Другая часть подростков бунтует и идет „против“ родителей (часто не имея ни навыков аргументации в спорах, ни способов взять ответственность за свои поступки). В таком случае подросток стремится делать все наперекор родителям, впадая, по сути, в такую же зависимость только со знаком минус».
Выбор вуза также ярко свидетельствует о том, кто принимает судьбоносные решения в жизни подростка. Если ребенку доверяли, то уже к 16 годам он может сам определить, что ему на самом деле интересно. Однако часто родители не готовы предоставить подростку выбор — важен диплом, а не профессия, которую человек действительно любит. В результате нередко молодые люди заканчивают вуз лишь для родителей, теряя пять лет жизни только ради того, чтобы усмирить их тревогу. Ресурса как психологического, так и финансового, чтобы идти против семьи, у них просто нет.
Ярче всего незавершенная сепарация проявляется в период, когда человек пытается построить романтические отношения. Во-первых, ему сложно полностью отдаться процессу, когда самые яркие эмоции (даже негативные) он испытывает к родителям. Не каждый партнер готов играть не главную роль. Во-вторых, пытаясь сбежать от созависимых отношений с семьей, «ребенок» нередко попадает в такие же токсичные отношения с партнером, самостоятельно отдавая ему свою «территорию», так как не умеет говорить «нет» и отстаивать свое мнение. Фактически он не понимает, что такое границы, так как не успел построить их в детстве. Завершить строительство он пытается при помощи партнера, сливаясь с ним и забивая свои эмоциональные дыры новой любовью. Нередко подобные отношения приводят к абьюзу, как психологическому, так и физическому.
Часто романтические отношения не складываются вообще, потому что половозрелый человек продолжает вести себя, как ребенок: он живет на одной территории с родителями или берет у них деньги, а мать или отец контролируют его круг общения, критикуют стиль одежды, покупают продукты без согласования, всячески нарушают личные психологические и физические границы. Взрослый ребенок испытывает двойственные чувства: с одной стороны, ему хотелось бы быть независимым, с другой — ему нравится быть под опекой, перекладывать на других ответственность и получать заботу.
Люди, которые не прошли процесс сепарации, часто испытывают очень сильные негативные эмоции в отношении родителей вплоть до ненависти. В основном, это обида и чувство вины.
Фактически для такого человека не существует прошлого. Обиды не проходят и со временем могут переживаться снова и снова. В таких случаях не спасает и дистанция: разговоры с мамой или папой проекциями в голове «ребенка» продолжаются, и он все еще надеется их изменить. Психотерапевт Робин Норвуд пишет, что такое поведение абсолютно бесполезно и является признаком незрелой личности: «За всеми нашими усилиями изменить другого человека кроется эгоистичный по своей сути мотив: мы убеждены, что если он изменится, мы станем счастливыми. В желании стать счастливым нет ничего плохого, но, помещая источник счастья вовне, в чьи-то руки, мы отказываемся от своей способности изменить жизнь к лучшему и от своей ответственности за это».
Вырастая в атмосфере постоянной тревоги, ребенок и сам становится заложником семейных страхов. Ему сложно принимать решения, он не уверен в своих желаниях, не знает, чего он хочет, не готов взять на себя ответственность в тех или иных сферах своей жизни. Он часто прибегает к советам других. Вот что пишет о таких личностях психоаналитик Жизель Аррюс-Риведи в книге «Незрелые родители — взрослые дети»: «Инфантильный взрослый жалуется. Он постоянно ноет, чего-то требует, представляет себя жертвой других, судьбы, несчастливого стечения обстоятельств. И при этом никак не может определить, в чем заключается ущерб, который ему нанесли, и обман, от которого он пострадал. Он может описать их только в контексте „здесь и сейчас“, как хнычущий ребенок. Он хочет всегда и немедленно получить то, что есть у других. Зависть выходит на первый план, но расплывчатая и невразумительная, которая вызывает к жизни давнее чувство необъяснимой потери — источника всех обид».
«Сепарация — это важно, потому что, если ребенок не отделяется от родителя, он становится его психической функцией, как бы частью чужой личности, — объясняет психолог Александр Куваев. — Часто ребенок бывает козлом отпущения, куда сливается негатив, или энергетической подпиткой для поддержания вкуса к жизни, или, еще хуже, смыслом жизни. Поэтому и родители, и ребенок должны независимо друг от друга уметь справляться с жизнью и противостоять внешним обстоятельствам. Это необходимо для правильного развития и становления личности».
Если этого не происходит, то раздражение и агрессия копятся с обеих сторон, что временами приводит не только к конфликтам, но и к окончательному разрыву отношений. Из недавних громких примеров — история сэра Энтони Хопкинса, который 20 лет не контактирует со своей дочерью, или принц Гарри, которому пришлось уехать на другой континент и отказаться от всех титулов. Однако даже физический разрыв отношений отнюдь не гарантия личной независимости.
Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзен.
Автор
Наталья Германович