Как вооруженные конфликты калечат психику тех, кто в них участвует

В России объявлена частичная мобилизация. Как участие в боевых действиях меняет сознание людей, с какими психическими проблемами многим из них придется столкнуться по возвращении домой и как можно помочь тому, кто страдает от посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), разбирался Plus-one.ru.

Вьетнамский, афганский, чеченский синдромы: разные названия одного расстройства психики

Общее представление о том, что такое ПТСР, те, кто никогда с этим явлением не сталкивался, могут почерпнуть из фильма «Апокалипсис сегодня» режиссера Фрэнсиса Форда Копполы, в котором он осмысляет ужасы войны во Вьетнаме (1955–1975 годы). Главный герой фильма — капитан Уиллард — живет в отеле в Сайгоне, злоупотребляет алкоголем, страдает от кошмаров и воспоминаний, в ярости крушит номер и сходит с ума. Так может проявляться ПТСР в жизни комбатантов — лиц, принимавших непосредственное участие в боевых действиях в составе вооруженных сил.

В XX веке ученые и медики собрали обширную статистику о том, как военные действия разрушают психику человека, но именно во время Вьетнамской войны этим исследованиям было уделено особенное внимание. В 1980 году был формализован диагноз ПТСР. Как пишет в статье на портале «ПостНаука» американский нейроученый, профессор психиатрии Йельского университета Джон Кристал, основными симптомами ПТСР являются навязчивые мысли о полученной травме, гипервозбуждение, ощущение, что нужно постоянно от кого-то защищаться, острое переживание стыда, вины и одновременно неспособность испытывать такие эмоции, как удовольствие. Как следствие, люди с таким расстройством могут вести себя в мирной жизни как роботы.

Главная проблема — в том, что симптомы ПТСР могут сохраняться у человека в течение всей жизни, а учитывая, какой процент комбатантов получает это расстройство, оно становится вызовом для всего общества, хотя война уже может быть закончена. «В лечебные учреждения армии США во Второй мировой войне было доставлено около 1 миллиона лиц с нервно-психическими расстройствами. Около 50% демобилизованных солдат из армии США имели нервно-психические заболевания, в том числе около трех четвертей из них имели психоневроз. 70% десантников, выведенных из района боевых действий в Афганистане, предъявляли различные психосоматические жалобы, требовавшие специальной коррекции», — пишет в своей диссертации доктор медицинских наук Сергей Горнов.

Нейроисследования бывших военных с ПТСР также выявили патологические изменения в мозге комбатантов: например, уменьшение объема гиппокампа — американские ученые исследовали двух однояйцевых близнецов, один из которых участвовал во Вьетнамской войне, а другой — нет. Эта часть мозга расположена в височной доле и отвечает за формирование кратковременной эмоциональной памяти и за последующий перевод информации в долговременную память. Также у пациентов с ПТСР наблюдается приобретенное уменьшение объема вентромедиальной предлобной коры мозга, где располагается наибольшее количество зеркальных нейронов, которые помогают нам понимать и чувствовать других людей.

Как отмечает Джон Кристал, с увеличением интереса к ПТСР медики стали расширять список ситуаций, которые могут привести к возникновению этого расстройства: к ним стали относить физическое, сексуальное насилие и те случаи, когда люди становились свидетелями ужасных событий.

Как лечат ПТСР и почему военным так сложно адаптироваться к мирной жизни

Как отмечает Джон Кристал, самыми распространенными видами лечения ПТСР являются психотерапия и разнообразные психотерапевтические техники (например, коррекция когнитивных искажений, когда пересматриваются неверные идеи, предположения или заключения, извлеченные из травматического опыта), а также применение лекарств, например антидепрессантов.

Во многом успех адаптации бывших военных зависит от того, как их воспринимает та часть общества, которая не участвовала в войне, отмечает в беседе с Plus-one.ru кандидат психологических наук, клинический психолог и юнгианский аналитик Людмила Дементьева. «Военные привыкли существовать в очень поляризованной „черно-белой“ среде, где четко понятно, кто „свой“, кто „чужой“. Подобное разделение на глубинном уровне встроено в психику каждого человека, но в мирной жизни оно не имеет такой власти над нами. Если инстинкт „свой-чужой“ еще подкрепляется опытом пролития крови, то психика дробится на части — от нее как бы отщепляется и подавляется та часть, которая знает, что убивать другого человека — грех. На войне убийство легитимизировано, и человек через эту легитимизацию получает возможность отгородиться от этой глубинной боли, которую он на самом деле испытывает. Она начинает проявляться как раз тогда, когда человек возвращается с войны, и выражается в ПТСР, требуя искупления и признания», — объясняет Дементьева.

По ее словам, если гражданское общество осуждает бывших военных, как это было в случае Афганской войны в СССР, то тем самым оно лишает их поддержки, усугубляет протекание ПТСР и адаптацию в мирном обществе, а также лишает возможности переосмыслить свой опыт войны.

Как пишет военный историк Елена Сенявская, воины-«афганцы» «оказались вроде бы лишними, ненужными не только властям, но и обществу в целом, у которого появилось слишком много других насущных дел». Между тем бывшим военным очень сложно «сдержаться, проявить гибкость и отказаться от привычки чуть что „хвататься за оружие“». Чувствуя себя чужими среди мирного населения, многие из бывших военных, по словам Сенявской, испытывают приступы «фронтовой ностальгии» и желание вернуться в прошлое, в боевую обстановку, и поэтому часто группируются в замкнутые организации, снова отправляются в «горячие точки» или пытаются реализовать себя в силовых структурах. «Осознание своей принадлежности к особой „касте“ надолго сохраняет между бывшими комбатантами теплые, доверительные отношения, смягченный вариант „фронтового братства“», — добавляет историк.

Людмила Дементьева отмечает, что к вернувшимся с войны важно относиться по-человечески — с «теплом, любовью и пониманием», что они прошли через огромные испытания болью и страхом, — иначе исцеление травмы и осознание опыта войны будет происходить с трудом. «Причем только поддержки семьи не хватит: близкие могут просто не справиться и даже не знать, как взаимодействовать с глубоко травмированным человеком. Нужна именно поддержка от государства — реабилитационные центры, службы помощи, которые помогут участникам боевых действий снова встроиться в мирную жизнь. Если этого не произойдет, вернувшиеся с войны окажутся в очень уязвимом положении и могут начать выплескивать свою боль и агрессию на окружающих, а это может привести к росту напряженности в обществе и ухудшению социально-экономической обстановки», — говорит Дементьева.

Помимо психиатров, над усовершенствованием методов лечения ПТСР работают и ученые: например, в США, по словам Джона Кристала, ведутся исследования того, как восстанавливать в мозгу синаптические связи между нервными клетками, которые нарушаются во время таких травмирующих событий, как война.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram