Все валится из рук: когда нужно бежать к психиатру

Сходить к психиатру, а то и полежать в больничке и потом хвастать диагнозом — новая мода, потеснившая в мегаполисах даже страсть к фитнесу. Девушка, утверждающая, что она эльф, или мальчик, который может становиться невидимым, — больны? Или всему виной увлечение запрещенными веществами? Стоит ли бежать к врачу, если ты оборотень, «бухают» ли в современных офисах и как распознать настоящую шизофрению — говорим об этом с психиатром Юрием Сиволапом.

Каждый седьмой — под риском депрессии

— Люди действительно чаще стали страдать психическими заболеваниями или это мода такая?

— Заболеваний больше не стало. Просто люди больше не стесняются об этом говорить. Возможно, кто-то даже бравирует тем, что ходит к психологу и психиатру. Считать ли это модой, а психические заболевания — «модными»? Сомневаюсь.

Со стороны кажется, что такими заболеваниями, как неврозы, тревожные состояния, депрессии, страдают преимущественно жители мегаполисов. Это не совсем так, просто в мегаполисах эта проблема чаще обсуждается. Обитатели больших городов имеют несравненно больше возможностей получить медицинскую помощь, чем люди в провинции, и, соответственно, чаще обращаются за помощью.

— Чем чаще всего болеет молодой, внешне успешный человек?

— В соцсетях часто обсуждают обсессивно-компульсивное расстройство, и складывается ощущение, что оно чуть ли не у каждого. К счастью, на самом деле это сравнительно редкое заболевание. А вот депрессией хотя бы раз в жизни недужит каждый седьмой человек, причем женщины — вдвое чаще, чем мужчины.

Тревожные состояния распространены еще больше, и пандемия этому только поспособствовала. И в России, и в мире мы видим эскалацию тревожных состояний, депрессии и бессонницы. Эти расстройства часто образуют пары, например, «тревога плюс бессонница» или «депрессия плюс бессонница». Нередко все три расстройства развиваются у одного человека одновременно. Локдаун, изоляция, страх заболеть, страх заразить, потеря бизнеса или работы и другие стрессы, связанные с пандемией, — все это оказалось для некоторых людей весьма травматичным.

— Слово «депрессия» стало синонимом плохого настроения. Как отличить хандру от болезни?

— Клиническая депрессия ни в коем случае не блажь и не хандра. Это болезнь, при которой нарушается химия мозговых процессов, в частности, замедляется транспорт серотонина между нервными клетками (нейронами). При многолетней депрессии возможны даже структурные изменения мозга.

Выглядит это как стойкое снижение настроения, безрадостность. Человека не радует то, что радовало прежде. Взять себя в руки, встряхнуться, отвлечься человек не может. Если мы с вами просто чем-то расстроены, то, как только причина расстройства исчезает, уходит и хандра. При депрессии не так. Иногда даже самые близкие и любимые люди раздражают, человеку хочется уединиться. Очень важный признак депрессии: становится труднее концентрироваться. Если раньше у вас на решение какой-то задачи уходил час, то теперь вы тратите на то же самое весь день и постоянно заставляете себя заняться этой работой, да и, вообще, любыми делами, в том числе вопросами быта.

— Это очень напоминает другое модное поветрие — прокрастинацию.

— Сходство, пожалуй, только внешнее. Прокрастинация — это свойство нормальной психики. Человек не хочет заниматься чем-то, что ему не нравится. Он хочет избежать неприятного дела, его отсрочить. А при депрессии человеку в тягость не просто нелюбимая, а любая работа: и физическая, и умственная, и довольно часто та, что прежде увлекала и приносила удовлетворение.

Могут ли «затравить в офисе»

— Часто говорят: у нас в офисе все психи. Правда ли, что офисная культура стала более токсичной?

— Офисные склоки — это все-таки предмет компетенции психологов, а не психиатров, но, по моим личным наблюдениям, обстановка в офисе действительно зачастую бывает нездоровой, полной интриг и даже травли. Особенно травматичны или, как сейчас часто говорят, токсичны ситуации, когда в конторе выстраивается жесткая иерархия и «верхи» принимаются обесценивать тех, кто «внизу». Многие указывают, что сильную травму наносит несправедливый, грубый начальник. Но ничего нового тут нет, и нельзя сказать, что раньше офисные коллективы были теплыми и дружелюбными, а теперь озверели. Посмотрите хотя бы на обстановку советского учреждения в прекрасном фильме «Служебный роман» — и увидите все то же самое.

— Где простор травле, так это в социальных сетях. Почему хейтеры орудуют именно там?

— Я знаю некоторых известных и весьма достойных людей, которые вынуждены были уйти из всех социальных сетей. Под любыми их постами отмечались хейтеры, люди, которые получают удовольствие только тогда, когда говорят гадости другим людям. На самом деле, хейтеров было в избытке всегда. Просто соцсети создали для этого особые возможности. Одно дело нагрубить человеку в лицо, другое — скрыться за аккаунтом, за аватаркой. Анонимность создает иллюзию безнаказанности.

— Некоторые думают, что хейтер становится преступником в реальной жизни, как, например, школьные «стрелки». То есть безнаказанность в сети толкает на преступление в реале.

— Не знаю, в какой мере на такое явление, как массовые школьные расстрелы, или шутинг, влияют социальные сети. Не берусь ответить на этот вопрос. «Стрелки» долгое время были типично американским явлением. Тамошние психологи обратили внимание, что, как правило, это вполне нормальные по внешнему впечатлению люди. Скромные, незаметные, не слишком общительные, рассудительные — последнее обстоятельство особенно располагает к себе окружающих. И когда такие люди становятся преступниками, все удивляются: «Как он мог, он же такой приятный, положительный, аккуратно одетый, воспитанный, всегда первым здоровается и ходит в церковь». По ряду причин «стрелки» часто чувствуют себя униженными, недооцененными и ненавидят окружающих. Часто они сами являются жертвами травли. Эти люди отличаются повышенной чувствительностью к оскорблениям, в том числе надуманным. Я не уверен, что именно социальные сети могут провоцировать людей подобного типа на преступления.

Стал эльфом, и справка есть

— Примеры со «стрелками» показывают, что окружающим трудно заметить проблемы даже у близкого человека. А может ли он заметить их сам? Понимают ли, например, люди, заболевающие шизофренией, что с ними что-то не так?

— Шизофрения чрезвычайно разнообразна по тяжести и клиническим проявлениям. Некоторые понимают, что больны, другие — нет. Среди моих пациентов с шизофренией много таких, кто осознает, что болен. И их это очень травмирует. Они понимают, что впереди их, скорее всего, ничего хорошего не ждет. Инвалидность, ограниченный достаток, назначенные в диспансере лекарства, которые ты не очень хорошо переносишь, и — никогда в твоей жизни не будет ничего хорошего.

Вспоминаю парнишку, гордость школы, побеждал на всех олимпиадах. С легкостью поступил в непростой технический вуз. На втором курсе заболел. Все подумали — «заучился». Конечно, нет: его заболевание было обусловлено многими факторами, и в первую очередь наследственным предрасположением. Он полностью понимал, что с ним происходит. Он видел, что гораздо менее одаренные одноклассники, которые у него в школе списывали задания, обзавелись семьями, сделали карьеру, стали чиновниками и бизнесменами. А он живет с мамой в хрущевке, у него крошечная пенсия. И у него, такого талантливого, всего этого — семьи, социального и профессионального успеха — не будет никогда. К сожалению, часто такие пациенты могут принять решение свести счеты с жизнью.

— В социальных сетях можно встретить людей, утверждающих, что они эльфы, драконы, оборотни и могут становиться невидимыми. Если коллега сказал мне, что он дракон, мне посоветовать ему обратиться к врачу?

— Если человек говорит, что он эльф, дракон или оборотень, не факт, что он болен: возможно, это просто игра или такой способ мышления. Мы часто недооцениваем место мистического мышления в нашем сознании. Магический взгляд на мир — это не болезнь, а особенность психологии человека. Скажем, в Исландии очень многие люди по-настоящему верят в эльфов. Даже не думайте в разговоре с исландцем отозваться об эльфах иронически, человек сразу замкнется и отойдет в сторону, иначе эльф, думает исландец, может отомстить. Покупая дом, исландцы часто строят рядом с ним маленький домик для эльфов, чтобы умилостивить их. Считаем ли мы, что все исландцы — шизофреники, при том что шизофрения поражает лишь около 1% населения? Конечно, нет.

Явление, о котором вы говорите, изучено слабо. Почему вдруг многие люди разом начинают исповедовать какое-то мистическое учение? А потом резко перестают. Мода? В какой-то мере, возможно, и мода. В истории были странные случаи, когда по непонятным причинам группу людей внезапно одолевал некий психоз, массовое помешательство. В психиатрии это называется психической эпидемией. Это случалось в древности — например, на Руси существовал феномен кликушества, это иногда происходит и сейчас. Чаще в провинции, где невысок уровень образования, сильны архаические верования и преобладает магическое мышление. Люди, охваченные этим расстройством, больны? По всем признакам — да. Но расстройство быстро проходит, чего никогда не бывает с «настоящим» психическим заболеванием. Так что человек, который уверяет, что может становиться невидимым, скорее всего, психически здоров.

Наступает отрезвление

— Правда ли, что молодежь стала меньше пить?

— Да, меньше. И это общемировая тенденция. В последние годы наша страна попала в благоприятный глобальный тренд снижения потребления алкоголя, но пандемия, к сожалению, все испортила. В период пандемии во многих странах, включая Россию, страны Евросоюза, США, Канаду и другие регионы мира, люди стали пить больше. Это случилось по той же причине, по которой участились депрессии, тревожные расстройства и бессонница. Надеюсь, со временем это пройдет.

Что касается молодежи, я согласен с социологом Екатериной Шульман, которая назвала нынешнее поколение (не претендую на точность цитирования) «возможно, самым лучшим за всю историю человечества». Современных 20-летних мало интересуют психоактивные вещества, в том числе алкоголь, а также материальное и тем более демонстративное потребление. Им гораздо важнее интеллектуальное, личное развитие, образование, путешествия и другие нематериальные увлечения и удовольствия, не связанные с веществами.

— Но учителя часто жалуются, что дети не прочь заработать закладчиками, да и сами пробуют.

— Все это очень сильно зависит от социальной среды. Неблагополучные районы, школы, регионы, социальные группы, по-видимому, существуют. Но массовый характер эти явления, на мой взгляд, не носят. Впрочем, для точного ответа на этот вопрос нужны специальные исследования.

— Получается, офисная культура стала здоровее?

— Старая офисная культура 1990-х годов, когда могли выпивать прямо на рабочем месте или во время деловых встреч, уходит. Люди поумнели. Стало ясно, что серьезных и взвешенных решений под действием алкоголя принять нельзя.

Интересно, что намного меньше стали пить в правоохранительных органах. Прежде служба в ряде полицейских структур подразумевала пьянство, а сейчас мы видим, что целые подразделения и даже управления становятся «сухими», и это не может не радовать.

— Правда ли, что людей отвратил от наркотиков и выпивки интернет, который дал еще более яркую реальность, чем та, что под веществами?

— Мне сложно об этом судить. Поскольку это общемировой тренд, то может быть, но что-либо утверждать с научной точностью мы пока не можем.

Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзен.