«Зачем компании это делают, я не знаю»

Владимир Чупров, руководитель энергетической программы Гринпис России, рассуждает о том, кто именно в Арктике заботится об экологии

— Международное сообщество?

— Точно не оно. Насколько я знаю, мировые трейдеры, закупающие ресурсы, добываемые в российских арктических регионах, никогда не требовали от производителей усилить экологический контроль или заменить устаревшие технологии. Можно взять в качестве примера ту же Роснефть, в которой 20% принадлежит British Petroleum. Я не слышал, чтобы акционеры предъявляли руководству требования по замене старых нефтепроводов. Фактически этим на рынке никто не интересуется. И это объяснимо: российская нефть, газ или никель — востребованный и необходимый международной экономике товар. Тут не до природы, спрос застит глаза.

— Неправительственные организации?

— В некоторой степени. В частности, Фонд дикой природы совместно с инвестиционным фондом Creon Capital проводит рейтинг экологической открытости нефтегазовых компаний России. Однако все это — лишь инициативные проекты со стороны организаций, имеющих ограниченное влияние.

— Государство?

— Государство неизменно заявляет, что любая промышленная деятельность в Арктике будет вестись по самым жестким стандартам. Это сформулировано во всех программах. Росприроднадзор, Роснедра и другие государственные органы наделены необходимыми полномочиями. И на словах государство заинтересовано, чтобы любая активность велась по максимально «зеленым» стандартам. На деле ведется обычная рутинная деятельность, которая ничем не отличается от работы чиновников в любых других регионах. Какие-то нарушения фиксируются, какие-то остаются проигнорированными. Фактические условия контроля даже хуже, но происходит это, прежде всего, из-за невозможности оперативной реакции контролирующих органов. Если разлив нефти случится в Краснодарском крае, проверяющие будут на месте через два часа, а на Севере — неизвестно когда . Так что государство как контролер работает в Арктике как может. Я бы не говорил ни о злой воле, ни об особом старании.

— Промышленные компании?

— Промышленные компании в Арктике — тот же Норникель — действительно проводят программы по снижению воздействия на окружающую среду. Но я не могу за них ответить, что именно заставляет их это делать. Возможно, это результат каких-то долгих переговоров с государственными органами. Такие программы компаний обычно рассчитаны на много лет вперед, и по ним очень удобно отчитываться о выполнении небольшого этапа в рамках долгосрочных планов.

— Каков итог?

— Если посмотреть на общую ситуацию, она катастрофическая. Появляются и новые угрозы. Так, в расчете на западные рынки на Севере интенсифицируется добыча угля. Сейчас на Таймыре «Востокуголь» ведет добычу на разрезе, построенном посреди арктической тундры — это не лезет ни в какие ворота. Такие же разрезы начинают работу на Чукотке.