Казахстан — климатический близнец России

Из-за западных санкций Россия разворачивается на восток. Plus-one.ru открывает серию публикаций о том, что происходит с климатом, устойчивым развитием и ESG в странах Азии. Первый выпуск посвящен Казахстану. Экономики Казахстана и России похожи тем, что зависят от продажи полезных ископаемых. Как и наша страна, азиатский сосед пытается сокращать выбросы, перестраиваясь на низкоуглеродное развитие. От каких последствий глобального потепления страдает Казахстан, есть ли у него возобновляемая энергетика, «зеленые» финансы и квоты на углерод?

Как меняется климат в Казахстане

Какие климатические цели ставит наш азиатский сосед

В прогнозном Индексе борьбы с изменением климата (CCPI) на 2023 год Казахстан занимает 61-е место. В 2022-м он был на 64-й строчке. Рейтинг составляет немецкая некоммерческая организация Germanwatch. Такое низкое место страна получила из-за высокого энергопотребления, скромных достижений в сокращении выбросов парниковых газов, внедрении низкоуглеродных технологий и возобновляемых источников энергии, неразвитости климатической политики. Для сравнения: Россия в индексе 2023 года опустилась с 56-го на 59-е место. Верхнюю строчку рейтинга занимает Дания, последнюю — Иран (63-е место, новый список на одну строчку короче, чем прошлогодний).

Казахстан присоединился к Парижскому соглашению — международному договору по охране климата — в 2016 году. Россия подписала его в том же году, а ратифицировала только в 2019-м. Страны-участницы Парижского соглашения берут добровольные обязательства по снижению выбросов парниковых газов. К примеру, к 2030 году ЕС намерен сократить выбросы на 55%, а Казахстан — на 15% от уровня 1990 года (320 млн тонн СО₂-эквивалента). Но, по оценкам министра экологии, геологии и природных ресурсов страны Магзума Мирзагалиева, даже эта цель может быть не достигнута.

Власти Казахстана перекладывают климатическую ответственность на будущие поколения, говорится в заявлении экологических организаций страны (есть в распоряжении Plus-one.ru). Эксперты полагают, что государству вполне реально снизить выбросы на 50% к 2030 году, на 60% — к 2040-му и полностью избавиться от них к 2050-му. Это возможно за счет развития возобновляемой энергетики, энергосбережения, а также сокращения использования угля, на который приходится половина всех выбросов СО₂ и при этом менее 0,5% занятости населения. Тем не менее Казахстан собирается достичь углеродной нейтральности лишь к 2060 году, как и РФ.

Напомним, что обязательство России в рамках Парижского соглашения — не превысить 70% выбросов от уровня 1990 года. Эксперты указывали, что страна, по сути, уже выполнила его из-за падения экономики в 1990-х.

Почему у Казахстана и России так мало климатических амбиций

Казахстан и Россия входят в двадцатку стран с крупнейшими запасами нефти и газа. Это накладывает отпечаток на их климатическую политику. Основу экспорта Казахстана составляют нефтепродукты (66%), пояснил Plus-one.ru международный эксперт по климату и экономике Георгий Сафонов. Вслед за этим идут металлы и их сплавы, которые производят на предприятиях, получающих энергию от угольных станций. 90% оборудования на ТЭЦ — советское, требующее полной замены, отмечает экономист.

По мнению Георгия Сафонова, чтобы усилить климатические амбиции, Казахстану нужно понять, чем он может торговать, кроме сырья, и как перестроить свою энергетику. «Более важным мне кажется первый вопрос. Правительство и бизнес боятся отказаться от нефти как основного источника дохода», — считает эксперт.

У казахских предприятий практически отсутствуют внешние стимулы для перехода к «зеленым» технологиям, добавляет заместитель генерального директора Kept (бывшая KPMG) в России Евгений Тананайко. Например, к ферросплавам, которые экспортирует страна, жесткие требования отсутствуют. Трансграничное углеродное регулирование, которое введет ЕС для своих поставщиков в 2026 году, практически не касается экспорта из Казахстана: нефть под него не подпадает, а из металлов Казахстан поставляет незначительные объемы стали и алюминия. Высокая зависимость энергетики от угля препятствует стране быстро совершить энергопереход, считает Евгений Тананайко. По его словам, своей «зеленой» продукции, которая могла бы конкурировать на рынке ЕС — такой как «зеленый» алюминий «Русала», произведенный на гидроэлектроэнергии, — у Казахстана нет.

Как в стране планируют сокращать выбросы

Один из основных государственных механизмов для снижения промышленных выбросов — национальная система торговли квотами на выбросы (СТВ). В Казахстане она действует с 2013 года, в России подобной системы нет. Эксперимент, похожий на систему квотирования, в сентябре 2022 года был запущен на Сахалине.

В 2014-м квоты на выбросы были впервые проданы на углеродной бирже — к слову, первой в странах СНГ. Сегодня 100% квот государство распределяет бесплатно между предприятиями, выбрасывающими более 20 тыс. тонн CO₂ в год. Система охватывает нефтегазовые, энергетические, горнодобывающие, металлургические и химические компании, а также обрабатывающие, которые производят цемент, известь, гипс и кирпич. Лимит покрывает текущие выбросы — СТВ в Казахстане приведет к снижению эмиссии только в том случае, если правительство будет сокращать квоты.

Найти деньги на модернизацию промышленности, как полагают в Минэкологии Казахстана, поможет подорожание углеродных квот. По прогнозам ведомства, до 2025 года цена вырастет до $17, а ближе к 2030-му достигнет $50. Энергетический сектор, где 70% оборудования устарело, такое подорожание может привести к банкротству. Эксперт Казахстанской ассоциации региональных экологических инициатив ECOJER Алан Бокаев считает, что правительство медлит с принятием плана декарбонизации страны по этой причине: слишком велик риск повышения тарифов на электроэнергию.

Между тем большинство климатических проектов в Казахстане, как и в России, связаны с переходом на возобновляемую энергетику, отмечает Евгений Тананайко.

В начале 2022 года в стране действовали 134 объекта ВИЭ с совокупной установленной мощностью 2,01 тыс. МВт. В прошлом году они произвели 4220,3 млн кВт·ч. За последние семь лет установленная мощность объектов ВИЭ выросла почти в 11 раз.

Доля «зеленой» энергетики в генерации страны едва превысила 3%. Согласно проекту плана декарбонизации, к 2025 году она должна вырасти до 6%, к 2030 году — до 10%, а к середине века на возобновляемые источники должно приходиться не менее половины всего энергопотребления. Для сравнения: Россия планирует нарастить долю ВИЭ в энергобалансе страны в 10 раз — с текущих 1% до 10% к 2040 году. В Минэнерго РФ ожидают, что до 2035 года в стране будет введено около 6,7 ГВт «зеленых» мощностей.

По подсчетам Минэкологии Казахстана, достижение углеродной нейтральности к 2060 году обойдется в $650 млрд. Из них $305 млрд придется вложить в производство электро- и теплоэнергии, $167 млрд — в транспорт, $65 млрд — в горнодобывающую и обрабатывающую промышленность, $57 млрд — в ЖКХ, $49 млрд — в лесное хозяйство.

Затраты России на достижение углеродной нейтральности к 2060 году эксперты «ВТБ Капитала» оценивали в 479,8 трлн руб. ($6,6 трлн по курсу на ноябрь 2021 года, когда была дана оценка).

Большую часть финансирования (около 96,5%) для декарбонизации власти Казахстана собираются привлечь от бизнеса. В марте 2021 года в стране была принята таксономия «зеленых» проектов. В ней прописаны типы и технологии, которые банки, фонды, инвесторы, надзорные органы и другие участники рынка могут использовать для формирования своих экологических программ и финансовых продуктов, например «зеленых» кредитов.

В 2020 году при поддержке Программы развития ООН (ПРООН) состоялся первый выпуск «зеленых» облигаций на площадке фонда развития предпринимательства «ДАМУ». Привлеченные средства ушли на строительство солнечной электростанции мощностью 2 МВт, которая обеспечивает энергией жителей села Шаульдер и железнодорожную станцию Темир в Туркестанской области. Рынок ESG-финансов Казахстана в июле 2022 года оценивался в $250 млн.

В России первый выпуск «зеленых» облигаций на сумму 1,1 млрд руб. ($17 млн) был размещен на Мосбирже в декабре 2018-го. Инвестиции были направлены на строительство комплекса по переработке отходов. Эмитентом выступило ООО «Ресурсосбережение ХМАО» (сейчас — ООО «Ситиматик-Югра»), занимающееся вывозом и утилизацией мусора. По данным экспертно-аналитической платформы Infragreen, с 2018 по 2021 годы на российском рынке облигаций устойчивого развития преобладали «зеленые» облигации (79% от всех экологических и социальных долговых ценных бумаг). За 23 выпуска удалось привлечь 330,5 млрд руб. ($5,4 млрд). Эмитентом крупнейшего выпуска «зеленых» облигаций на 70 млрд руб. стало правительство Москвы. Деньги планируют потратить на закупку электробусов, а также строительство линий и станций Большой кольцевой линии метро. Второй по объему привлеченных денег выпуск принадлежит ВЭБ.РФ — 50 млрд руб. Средства пойдут на проекты в сферах электрического городского транспорта и ЖКХ.

Когда же Казахстан «позеленеет»

Локомотивы казахской экономики открыто заявляют о целях по снижению выбросов. Так, в 2022-м Евразийская группа (ERG, входит в восьмерку крупнейших предприятий в сфере нефтедобычи, энергетики и металлургии) запланировала к 2030 году сократить выбросы на 2 млн тонн благодаря использованию возобновляемых источников. АО «Национальная компания „КазМунайГаз“» приняла стратегию низкоуглеродного развития. Цель компании — к 2031 году снизить выбросы на 15% по отношению к уровню 1990 года.

Инвестиционный холдинг «Самрук-Казына», управляющий 583 государственными активами стоимостью порядка $69 млрд, планировал разработать концепцию низкоуглеродного развития до конца 2021 года, однако пока не представил ее. Программа должна пояснить, как финансовый гигант собирается сократить выбросы своих компаний на 10% к 2031 году.

«Сейчас компании разрабатывают планы реализации своих климатических стратегий. Думаю, мы сможем увидеть прогресс на горизонте двух-трех лет», — пояснила Plus-one.ru заместитель директора департамента ESG «Фридом Финанс» Айнур Телейгенова.

Значительная часть оборудования, необходимого для модернизации казахской промышленности, в том числе советских ТЭЦ, производилась в России, рассказал Евгений Тананайко. «Однако сейчас из-за реализации программы импортозамещения страна будет работать на внутренний рынок. Выбор другого поставщика приведет к сдвигу сроков модернизации», — пояснил эксперт. По его мнению, в ближайшие пять-семь лет заметного снижения выбросов в Казахстане ожидать не стоит.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram