Рашид Исмаилов: «Мусоро­сжи­га­ние — не альтернати­ва переработке»

По мнению ряда экспертов, реформа сферы обращения с мусором успешно провалена: территориальные схемы, представляющие собой базу данных обо всех отходах в регионах — от источника образования до мест утилизации и захоронения, — не отражают реальных мусорных потоков и даже приблизительного числа перерабатывающих мощностей. А региональные операторы еще не приступили к созданию инфраструктуры по сортировке и утилизации. Экологи и активисты высказывают опасения насчет строительства мусоросжигательных заводов: некоторые считают, что мусоросжигание поставит крест на индустрии переработки. В то же время, РФ затягивает переход к низкоуглеродному развитию, что может привести к еще большему технологическому отставанию страны.

О решениях проблем, связанных с переработкой отходов и внедрением возобновляемых источников энергии, +1 поговорил с Рашидом Исмаиловым, руководителем рабочей группы «Экология и природопользование» в Экспертном совете при Правительстве РФ.

—Что, по вашему мнению, стало причиной того, что реформа сферы обращения с отходами провалилась? Ранее в этом году Минпромторг признал, что в нынешнем виде она не поможет решить проблему накопления отходов.

На мой взгляд, реформа не провалена. Очевидно, что срок ее реализации затянут (в связи с неготовностью регионов РФ перейти на новую систему обращения с отходами имплементация перенесена с 2017-го на 2019 год. — Прим. автора), также сдвинуты сроки принятия необходимых нормативных актов. Никто этого не скрывает: ни эксперты, ни представители регуляторов — Минприроды, Минстроя, ФАС, Минпромторга. Дело в том, что данная реформа носит достаточно революционный характер, и должен пройти определенный эволюционный процесс, чтобы она заработала. Она также связана с большим числом участников и разными источниками финансирования — экономикой, бизнесом, бюджетом, регионами, региональными операторами — и, что очень критично, с взаимодействием нескольких регуляторов.

— Что стало главной причиной задержки реализации отраслевых преобразований?

Ключевая причина, из-за которой тормозится реформа, — отсутствие источников финансирования. Она будет проводиться на основе привлечения внебюджетных средств через региональных операторов. Государство при этом лишь создает условия, нормативную базу и запускает реформу. Инвестировать в ее реализацию — в строительство перерабатывающих мощностей, в автопарки, логистику, полигоны — должен бизнес. И он обязательно будет вкладываться, но только когда увидит, что созданные государством правила ему подходят.

Также до сих пор не урегулирован вопрос, насколько увеличится тариф по вывозу, транспортировке и переработке твердых коммунальных отходов для жителей. Над решением этой проблемы работают ФАС, регионы и Минстрой России.

Еще одна проблема — отсутствие согласованности между федеральными органами исполнительной власти. Сейчас коммуникация построена таким образом, что эффективный диалог между ними отсутствует: каждый тянет одеяло на себя, очень тяжело согласовываются документы. Часто возникает ситуация, когда федеральный закон давно принят, а подзаконные акты, которые этим законом предусмотрены, еще находятся в стадии разработки. Отсутствие согласованности в «командной игре» приводит к тому, что необходимые условия для осуществления преобразований не создаются.

— Реформа тормозится из-за неуверенности операторов в целесообразности финансирования инфраструктуры по сортировке и переработке отходов. Вместе с тем, федеральным органам исполнительной власти, которые могли бы создать необходимые для бизнеса условия, не удается договориться между собой. Как можно реанимировать ситуацию и спасти реформу?

Меры уже принимаются. Так, по поручению зампреда правительства Дмитрия Козака, был создан штаб по этой реформе: возглавляет его замминистра строительства и ЖКХ Андрей Чибис. В состав структуры вошли все ответственные деятели федеральных органов исполнительной власти, задействованных в этом процессе. Штаб уже работает, и в его полномочия входит решение всех проблем, связанных с запуском и развитием реформы обращения с отходами.

— Реформа также предусматривает механизм расширенной ответственности производителя: компании могут либо самостоятельно утилизировать отходы своей продукции, либо заплатить экологический сбор. Насколько успешно получается внедрить этот механизм?

На данный момент расширенная ответственность производителя не очень качественно проработана и не применяется в полной мере. В 2017 году государство планировало собрать за счет этого механизма 6 млрд рублей, однако по состоянию на сентябрь было получено лишь 1,5 млрд. Существуют проблемы технического характера, такие как недостаточное качество подзаконных актов и отсутствие значительной части продукции в подаваемых производителями и импортерами декларациях о количестве товаров, выпущенных в обращение на территории России. В результате производители просто не знают, как декларировать свою продукцию, чтобы реализовать расширенную ответственность.

Вместе с тем, на них уже возлагаются обязательства, за невыполнение которых контрольно-надзорные органы обязаны их штрафовать. Ситуация парадоксальна: хозяйствующий субъект добросовестно хочет исполнить свой долг, но не может этого сделать, поскольку не располагает техническими возможностями. Также имеются пробелы в нормативной базе. Чтобы расширенная ответственность производителя полностью заработала, в марте 2017 года необходимо было принять 5 подзаконных актов, которые до сих пор находятся на стадии разработки.

— По контрактам, которые были заключены между Москвой и операторами по обращению с отходами, к 2018 году некоторые компании уже должны создать инфраструктуру для переработки. Однако пока что они не приступили к исполнению этого условия. Есть ли у вас объяснения этой халатности? Может ли такая ситуация повториться в регионах?

Представленные регионами территориальные схемы разрабатывались в спешке (на их подготовку отводилось чуть более шести месяцев) — их необходимо было предоставить до начала 2017 года. В результате документация получилась низкого качества. Региональный оператор — это предприниматель, который должен четко понимать, куда вкладывать средства и когда они вернутся, насколько он будет обеспечен необходимыми объемами отходов, какой следует заложить тариф для населения. Однако у него нет полной картины, достаточной для принятия решения о строительстве инфраструктуры. Ведь бизнес создан, чтобы зарабатывать деньги. Если он не видит перспективы прибыли, то он ничего делать не будет.

— Не считаете ли Вы, что планы Правительства по строительству мусоросжигательных заводов вызывают у операторов апатию в вопросе создания инфраструктуры раздельного сбора и утилизации отходов?

Нет, мусоросжигание никак не мешает переработке. Отходы будут сжигаться только после того, как из них будут изъяты ценные материалы. Мусоросжигание — следующий этап, а не альтернатива. Его развитие никак не помешает созданию системы раздельного сбора.

И напомню, одна из целей строительства заводов — получение энергии. Это не просто утилизация, а выработка альтернативной энергии; к этому, в принципе, мы должны постепенно переходить.

— Смогут ли власти загрузить мощности мусоросжигательных заводов так, чтобы они не простаивали без дела и вышли на уровень рентабельности?

Смогут. В экономические модели заложены потоки с учетом всех рисков; строительство мусоросжигательных заводов будет рентабельно. Расходы на логистику, строительство сортировочных комплексов и дорог возьмут на себя региональные операторы. Опасения на счет того, что нам, как Швеции, придется закупать отходы, неоправданы: мусора у нас, к сожалению или к счастью, много.

— Как Вы относитесь к требованию экологов и активистов запретить строительство мусоросжигательных заводов?

Реакция экологов и общественности должна быть всегда, это нормально. Любое общество должно реагировать на действия государства в области экономического развития. Чтобы не возникло протестного движения, необходимо предоставить людям достоверную информацию. Сейчас у населения она практически отсутствует: никто не знает, какие технологии будут использоваться, каковы будут требования к заводам, объемы выбросов, негативное воздействие, и т.д. К сожалению, государство информационно закрыто от своих граждан, и это — большая проблема, так как протестные настроения могут привести к неприятным последствиям. Меня это очень беспокоит, и я бы не хотел, чтобы до этого доходило.

— Альтернативная энергетика составляет лишь порядка 1 % в энергетическом балансе страны. Не приведет ли зацикленность России на углеводородном топливе к сдаче без боя экологически ориентированных рынков?

Приведет, и уже приводит! Мы отстаем очень существенно. И Правительство это понимает. Однако потенциал нефтегазового сектора нам сейчас необходим, без него не справимся, потому что благодаря ему формируется основная часть российского бюджета. Альтернативная энергетика остается дорогой и не заменит традиционные источники в ближайшее время, но развивать ее нужно.

Правительство разработало планы действий в этой области (Энергетическая стратегия России на период до 2030 года; постановление от 28 мая 2013 г., № 449: «О механизме стимулирования использования возобновляемых источников энергии на оптовом рынке электрической энергии и мощности»; «План мероприятий по стимулированию развития генерирующих объектов на основе возобновляемых источников энергии с установленной мощностью до 15 кВт». — Прим. автора). Определены целевые показатели, но они достаточно невысоки (через три года на основе ВИЭ, без учета ГЭС, будет генерироваться около 4,5 % электроэнергии. — Прим. автора). Откровенно признаемся, что сегодня государство не считает это направление приоритетным.

Я бы еще обратил внимание на то, что нам нужно развивать такой сектор промышленности, как нефтехимия. Чтобы мы не только добывали нефть и продавали ее на экспорт, но и создавали большую добавочную стоимость.